Лето - самое тёплое время года. Но Даниэль не любил жару. Зима всегда занимала первое место в его сердце не только потому, что зимой падает холодный снег и в небесах кружатся белые снежинки, но и потому, что дни зимой тёмные, их с трудом можно отличить от ночей. Кажется, будто ночь длится двадцать четыре часа, без остановки, без передышки, будто она постоянна и будет вечно продолжаться. К сожалению, его детские надежды не оправдались. Каждой весной и летом он убеждался в том, что мечты всегда остаются только мечтами: солнце всегда сменит луну, а ночь кончится днем. Это его больше всего раздражало. Наверное, именно поэтому дракон ходил вечно хмурый и серьезный. И теперь он подошел к водопаду, устремив свой строгий взор на водную гладь, пытаясь взглядом словить каждую рыбку под водой. И ему это удавалось. Будь сейчас день, не стал бы аристократ следить за рыбками. Только вечером у него появляется желание заняться чем-то простым и человеческим. Только вечерами его душа склоняется пред переменами настроения, а логичное мышление поддается чувствам. В тёмное время суток есть единственная возможность засечь улыбку (да, улыбку, а не ухмылку!) на его лице, которую ещё не видел никто. Ночь, холод, полная луна и тьма как-то странно влияли на него, и хоть он не был оборотнем (как таковым), это можно было заметить и почувствовать. Менялся его тон, настроение либо поднималось, заставляя вырываться из уст романтичным намекам, либо падало так, что душа нечеловека погружалась в мрачную депрессию, порой могли проявиться чувства, вроде извращения и страсти. Но принц тьмы настолько хорошо владел собою, что контролировать рвущиеся наружу чувства и эмоции не составляло ему никакого труда. Из-за этого его ученики и приспешники часто оставались расстроенными, что не смогли узреть преподавателя с другой, более чувствительной стороны.
Подул легкий ветерок. Нежные, черные пряди волос пали на лицо дракона. Поначалу Оджи не отреагировал на это – теперь он был поглощен хорошими мыслями, что считается очень редким явлением, и не хотел пробуждаться от своего приятного “сна”. Через минуту размышлений, он холодными пальцами убрал непослушные пряди чёрного шелка, закрыл глаза, вдыхая свежего воздуха и наслаждаясь им. В такие моменты он любил оставаться один. Хотя, если подумать, он всегда любил одиночество, так что, оставаться совершенно одному в столь прекрасный вечер ему было естественно и более чем нормально.
Этот ветер несет запах цветов…
Столь прекрасных…
И пробуждает в моём сердце самые радостные воспоминания из прошлого…
Оказывается, они у меня есть…
Не думал, что я когда-нибудь смогу обойти тьму стороной…
Но я знаю – самые счастливые моменты жизни длятся всего мгновение, так что стоит ими наслаждаться, не думая о чем-нибудь другом, живя одним, всего лишь одним днем…
Люди…
Они это умеют…
Они редко думают о будущем…
Потому что у них нет будущего…
И зловещая ухмылка проскользнула на его губах. Он знал, что люди уже прибыли на остров, он чувствовал их запах, он представлял их смерть, как никогда четче и яснее, как никогда красочнее. Их муки, по мнению графа, будут так сладостны, как свежий мед, так красивы, как эти распускающиеся цветы, растущие у водопада, где и будет решаться их судьба. Все эти кадры… нет… скорее картины… проскользнули в его голове, и дьявольский дракон ещё раз ухмыльнулся – его радовало положение судьи, зрителя и палача в этой игре. А, может, на сей раз, обойдя все правила, традиции и законы, он сыграет роль спасителя? Кто знает.… Де Лефевр способен и такое сотворить… вопреки всем ожиданиям…

Даниэль продолжал неподвижно стоять. Издалека он был похож на статую, спокойную, безмолвную, но, одновременно, живую, пугающую. Наступающая ночь, а вернее – вечер, придавал ему особый оттенок: его интересная, но красивая, чего нельзя отрицать, фигура напоминала ангела, которые обычно стоят по середине кладбища и охраняют территорию умерших. Он был похож на бескрылого ангела, и это сравнение ему очень нравилось. И очень шло. Его бледное лицо и руки выделялись из всей этой слабой темноты, создавая впечатление легкости и полета. Его кожа будто светилась. Но на самом деле светились глаза! Или, так могло казаться. При лунном освещении, хоть и каким слабым оно ни было, его на вид карие глаза принимали яркий красный цвет, свечение. И, чем ярче светила луна, тем яснее становился его взгляд алых глаз.
Вскоре его одинокие размышления у шумящего потока воды прервали тихие шаги неизвестного ему существа. Но Даниэль чувствовал внутреннюю энергию прибывшего, из-за чего существо больше не казалось таким неизвестным. Это была девушка - вампирша, всем хорошо знакомая Кира… и Дрим.… Но с последней граф не был близко знаком. Собственно, как и с самой Кирой.
Когда девица принялась “играть” с водой, дракон взглядом наблюдал за ней, без каких-либо эмоции, без перемен в лице и взгляде, без действий. И ветер притих. Кажется, будто время остановилось на мгновение. И только когда вампирша достала баночку крови, снова вступила в свои русла – бровь Дана незаметно дернулась. Он давно не пил крови и уже успел соскучиться по этому вкусу. Зато запах возобновил забытые воспоминания о том, как он, в одиночестве пил свежую кровь, а не вино.
Сначала де Левефр хотел поприветствовать Киру, но некие сомнения терзали его. Граф был настолько деликатен, что не позволил себе прервать “ритуал единения с природой”, как он это назвал, который исполняла девушка у воды.
А вот и ветерок. Запах крови, путешествующий вместе с ветром, ударил в мозг, опьяняя, как это делает небольшое количество вина. Но выражение лица дракона не изменилось. Только мысленно он позволял себе делать всё, что вздумается, говорить всё, что хочется. Мысленно он наслаждался запахом и вспоминал вкус этого напитка. Но вспомнить не мог. Воспоминания оставались пустыми.
Время шло, становилось темнее. Но, к сожалению, вечер не особо отличался от туманного дня. Кураями старался не обращать на это внимание, но не всегда получалось. Ему хотелось, что бы девица прервала его мысленные муки, либо оставила его наедине со всеми недостатками, к которым, по мнению Даниэля, так же причислялись всякие чувства и эмоции. И, кажется, пришедшая прочла его мысли. Хотя, дракон очень сомневался, что у неё есть такая способность. В любом случае, случилось именно так, как он хотел.… Или, правильнее сказать, как и предвидел.
- Да, вечер прекрасный.… И многообещающая ночь…
Даниеру даже не повернул голову в сторону Киры.… Нет… Дрим. Он наблюдал за ней взглядом, и этого вполне хватало, что бы уследить за каждым движением мизинца нечеловека.
- Вы ждете ночи?

Долгое время мужчина неподвижно стоял и смотрел на луну, на звезды. В голове кружились приятные и кратковременные воспоминания его рождения, о котором не раз рассказывала матушка, будучи ещё живой. Столько лет прошло! Эта ночь отличается от той своим “спокойствием”, хорошей погодой. В ночь, когда на свет появился этот дракон, дул сильнейший ветер, неустанно лил дождь, гремел гром, блестела гроза, его верная спутница. Теперь Даниэль желал родиться снова, в более приятное время, чем буря. Например, сейчас…
Он закрыл глаза, вздохнул, заполняя легкие свежим, прохладным воздухом. Ветер время от времени ласкал его щеки, трепал волосы, но дракону это нравилось. Ведь всё проходило, начиналось и кончалось, после чего снова начиналось с начала.… Это постоянное “движение” природы, а вернее погоды, напоминало ему о жизни. И тогда де Лефевр мысленно заставлял мертвых завидовать живым тех приятных ощущений, которые украшают бесконечное существование.
Раздавшийся шум заставил брюнета открыть глаза, что сделал он не хотя, медленно и, как всегда, сдержанно, после чего вернул голову в нормальное положение, немного опустил её, что бы видеть виновника, разбудившего покой его души. Хоть и временный, но все же покой.
Многие слова вампирши дракон не слышал. Они даже не долетели до его сознания, за что тот взглядом извинился, слегка приоткрыл рот, как будто желая произнести просьбу, повторить те слова, которые ему, а возможно и не ему, сказала девушка. Но Дрим была занята весельем, которое сотворила для себя любимой и теперь этим наслаждалась. Или, как Даниэлю казалось, пыталась насладиться. На его глазах девица вставала и падала вниз, на холодный лед, после чего повторяла попытку подняться. Это показалось ему забавным. Ведь теперь она так напоминала людей! Обыкновенных смертных, которым свойственно делать глупости и в течении жизни повторять их снова и снова, потому что любые ошибки они не считают граблями. Это качество наивных созданий очень нравилось графу. Глядя на их старания всё исправить, что бы наступить на грабли снова, Оджи не раз чувствовал их беспомощность. И такой же беспомощной и безобидной казалась его собеседница в данный момент. И, ей Богу, будь он один, позволил бы себе улыбнуться, хоть незаметно и строго, но все-таки сделал бы это.
Подул ветер. Его длинный, черный чеонгсам - традиционное китайское мужское платье с прямой застежкой и стоячим воротником – с изображениями мифологических восточных драконов, вышитых красными нитями, поддался потоку ветра, кажется, будто желал развлечься вместе с непослушными волосами, которые, на сей раз, пришлось убрать с лица легким движением руки. Кураями сделал несколько шагов в сторону девицы, но остановился возле самого льда, посмотрел вниз.
- А Вы уверены, что лед достаточно крепок, что бы выдержать меня? Да и я не очень люблю подобные развлечения, но хотел бы помочь Вам, милая Дрим – больно мне смотреть, как Вы падаете на безжалостный лед.
Дракон не решался сделать шаг. Он не любил воду, вернее сказать – боялся её, и, если лед треснет, и он упадет в воду, это, в лучшем случае, может кончиться сильным шоком, или же, в худшем случае – его смертью. А умереть, задохнувшись под водой, Дан не хотел. Такой смерти он никогда не пожелал бы даже своему врагу. Если только, худшему.… Утонуть и умереть от голода – два самых ужасных способа кончины, которые только можно придумать. Все остальные варианты смерти длинноволосому мужчине кажутся даже привлекательными…

Закрыв глаза, ты слышишь тихий шепот воды, поначалу непонятный, но это с непривычки; совсем скоро он, быть может, станет твоим любимым голосом. Ты будешь звать его, искать его, называя его "мама", "сестрица", "братец", но этот голос будет лишь звонко смеяться в ответ.
Моя кожа - от природы белая - под водой, в её изумрудно-лазурных потоках кажется чем-то нереальным, даже скорее, прозрачным... Я - морской дух... я - призрак... я - душа воды...
Слышишь - я зову тебя. Назови меня "мама"... назови меня "сестрица"... и иди ко мне... я - русалка. Я - сирена... я - поток реки, я - звон ручья... шелест родника - и рокот водопада - все это я...
В каждой капле - мой зов, в каждом потоке - мой голос.
Услышь меня...

- А ты стал русалкой или с рождения такой?
«Такой»…это слово было неожиданно слышать от существа который сам с рождения был драконом. Такой….какой? расскажи какой я…. Расскажи, чем мы отличаемся друг от друга и от людей?
Наше первое знакомство. Никогда не забуду, как ты неподдельным детским любопытствам пересчитывал радужные чешуйки на моем хвосте
- Представляю... родиться в воде...на море …….. Икра...
ты смеялся, как ребенок, а я хмурый как небо над нашей головой, доказывал, что никакая я не икра. Ведь не икра.... я точно знаю...Но не знаю откуда мы появляемся.
- Я люблю икру... ням-ням...
Это меня окончательно сбило с толку. Ты не просто выглядел как ребенок, ты и был самым настоящим ребенком. А потом, все так же разглядывая мой хвост, ты принялся рассказывать мне какой ты сильный дракон. Странно…я тогда даже не поверил, а сейчас, когда ты стоял так неподвижно как статуя, и твой взгляд отражает все что у тебя на душе, я понимаю, что ты был честен со мной…и кажется даже немного влюбился….

Тьма, мрак, ночь, луна, страх, зло, ненависть, смерть...

Свет, день, солнце, добро, любовь, рождение...

Две группы, которые привычны для вашего сознания, являющиеся двумя противоположностями. Связь этих слов никогда не подвергается сомнению. Вы боитесь темноты и верите, что с приходом дня победит любовь. Для Вас "Воины Тьмы", "Черные воины", "Воины зла" - одно и тоже - воины, несущие страх, ненависть, разрушение. Вы добро приписываете светлым силам, а зло - темным, принадлежащим Тьме. Вы настолько уверены в своей правоте, что бог оказался на небесах, а дьявола, ставшего наряду с Тьмой, символом зла, загнали в подземелья. Вы боитесь тех, для кого ночь - дом, тех, кто притаился во Тьме, и ждет вас, детей дня, верующих в то, что именно они несут добро. Слушаете ужасные сказки о вампирах и прочих тварях, которые приходят ночью, когда свет не имеет своей силы. Немногие решаются прогуляться ночью в полнолуние по кладбищу. А тем временем старуха Смерть разгуливает по миру в черной мантии и вершит свои черные дела. Вы бездумно считаете свет создателем, а тьму – разрушителем.

Но кто из вас задумывался о том, почему сказанное для вас является настолько же бесспорной истиной, как и то, что за днем следует ночь, а за рождением всегда неминуемо следует смерть? За что вы Великой Тьме наклеили столько ярлыков, сделав ее цвет - черный цвет - символом зла? Почему в вашем сознании живет страх пред Тьмой?

Быть может потому, что Тьма действительно вечна? Что свет, а тем более ни кто из вас не может ее уничтожить? Тьма может отступить... на время, но не навсегда. А потом все равно придет ее час и она вернется туда, где властвовал свет. За то, что Тьма на столько же неизбежна как и смерть, и разрушение того, на создание чего потрачена вся ваша жизнь?

Вы молитесь свету, но в ваших душах живет животный страх перед Тьмой. Вы молитесь свету, чтобы он защитил от Тьмы. Свет - созидатель, Тьма - разрушитель... Эта аксиома настолько прочно засела в ваших мозгах, что вы не думаете, к чему придете после смерти. А придете вы к тому, что по настоящему вечно - к Тьме.

Вы боитесь Тьмы и всего того, что по вашему мнению создано с ее помощью. Но вы забываете об одном - о том, что сами утверждаете - Тьма является разрушителем, следовательно, Тьма не может быть созидателем. Она не может ничего создать, кроме самой себя. Но ведь Тьма - она ничто, она отсутствие всего - материи и энергии. Тьма не может сама из ничего создавать то, что несет зло, ненависть и страх. Тьма молча принимает все, что к ней попадает, засыпает песком времени страхи и ненависть, так за что ж вы ее проклинаете? Да, Она может покрывать тех, кто несет зло, тех, кого вы боитесь, вступая во владения Тьмы, ибо вы без света слепы, а они, покрываясь Тьмой, могут нанести вам непоправимый вред. Но ведь они - силы зла - лишь прикрываются Тьмой, она не является их покровительницей, ибо она не может противостоять тем, кто несет в себе что-то, подаренное светом. А почему вы не поступаете таким же образом, как и те, кого считаете силами зла? Почему вы не можете воспользоваться услугами Тьмы, и Она бы сокрыла нас. Она не может бороться, Она пассивна, Она - молчаливый зевака, смотрящий за вашей суетой с высоты вечности… и в этом сила Тьмы. И этого достаточно для того, чтобы остаться самой, не прибегая ни к чьей помощи, не объявляя ни кому войну, ни с кем не борясь. Ей не надо быть Злом для своего существования. Зло в отличие от Тьмы не вечно.

Вы уперто верите свету, во всем доверяете ему, но мимо вашего сознания проходит то, что свет может то, чего не может Тьма. Свет может уничтожать. Адский огонь... Но ведь огонь - это свет, он источник света. Свет рождается огнем, за счет него он живет, за счет того огня, которого вы боитесь. Вы когда-нибудь видели то, что уничтожила Тьма?
Хотите ли вы умереть от того, во что верили?
Луча света, ради которого казалось бы мы живем, и ради которого могли бы умереть?

Зачем же так сразу далеко заходить?
Гораздо больше людей было убито обыкновенным оружием.

А разве это обыкновенное оружие не порождает огонь, не порождает свет, являющийся злейшим врагом Тьмы? Даже холодное оружие не может быть создано без света, а там где есть свет, Тьме места нет. Вы скажете, что Тьма может использовать свет для достижения своих черных целей. Но почему же тогда оружие создаем мы - люди - дети света, дети солнца? Солнца, нахождение на поверхности которого неминуемо приведет к гибели. Задумайтесь над этим, и вы поймете, что свет далеко не так уж чист, он не является настоящим отождествлением добра. И собственно, почему вы решили, что одно должно отождествлять добро, другое - зло, ведь всегда было так, что если для кого-то что-то является добром, для другого это становится злом, и пусть даже этот другой не очень вам симпатичен, а то и вовсе не имеет ни души, ни тела. Свет оказывается добром и злом, тем, кто порождает, и тем кто убивает, одним он дает право на жизнь, другие же находят в нем свою смерть. А Тьма остается той третьей силой, что всегда находится в стороне. Пока свет смешивает в своем страшном котле ад и рай, Тьма ждет, Тьма придет только потом, намного позже. Только тогда, когда свет уже уйдет и оставит на вечное сохранение то, что он оставил после себя. Тьма вновь получит все права там, где свет уже уничтожил все, что могло сгореть, там, где уже ничего нет. И Она будет там жить, не причиняя ни кому боли и зла.

Тьма настолько же беззащитна, насколько и вечна. Она не в силах противостоять свету. Тьма всегда уходит оттуда, куда приходит свет. И Она, в отличие от света, не станет никого убивать, ничего уничтожать для того, чтобы вернуться. Ведь в ее распоряжении есть целая вечность, Она может ждать. И Она будет ждать ровно столько, сколько будет жить свет. Тьме остается лишь одна задача - принимать выброшенное и использованное светом. Если Тьма и может быть символом чего-то, так это смерти, ибо Тьма принимает все, что ушло от света, что было отброшено светом за ненадобностью - умерло. И каждый из нас попадет в ее холодные объятия, вселяющие в души людей ужас.

Даже луна не может быть подданной Тьмы - луна отражает свет, и именно отраженный свет будоражил сознание людей. Полнолуние - время, когда максимальное количество света, а не Тьмы, отражается в направлении нашей Земли. И в полнолуние, согласно сказкам, преданиям, легендам проявляется максимальная активность, разная нечисть, несущая в сердца людей боль и страх. А Тьма не может существовать тогда, когда есть свет, пусть даже немного света. В полнолуние существуют тени, так о какой же Тьме можно говорить? Тьма отступает, а ее место занимает свет, измененный, отраженный, но свет. Другая его сторона, являющаяся отображением того зла, который он приносит. Того зла, которое вы приписываете Тьме.

Человек всегда в своих мыслях противоречил себе. Человечество за время своего существования придумало себе тысячи богов, на которых оно молится, у которых ищет спасения. Но почему же человек забывает, что, умерев, он попадет во власть тьмы, а его тело будет разрушаться под действием тех, кого создал свет. Умирая мы приходим к той Тьме, которую все боялись и ненавидели, которой не доверяли всей своей душой и всем сердцем.

И после этого вы удивитесь, почему Она нас отвергает и возвращает назад, к свету.

Почему человек забывает, что первым и единственным вечным хранителем всех тайн, проблем, страхов является Тьма? Великая и Могущественная Тьма... Которую вы боитесь также, как и другую неизбежность - смерть.

А ведь смерть это и есть приход к Ней - к Великой Тьме…

Так, глядя на луну, рассуждал граф, не понимая сомнений и колебаний людей. Все, кого он знал, боялись тьмы, не понимали его. А мужчина видел во мраке то, что не видели другие. Ночь привлекала его. Она таинственная.… И такая же таинственность была свойственна ему самому.
Даниэль даже не заметил, как вампирша убежала, а её место заняла другая особа, пришедшая к водопаду, скорее всего, по воле судьбы. Де Лефевр не сразу обратил на неё внимание. Только когда голос молодой девушки обратился к его сознанию, а дракон именно так и думал, мужчина повернулся лицом к незнакомке, подошел, грациозно, как и подобает аристократу, поклонился и поцеловал маленькую ладошку мадмуазель. Таким было его приветствие. 
- Рад Вас вдеть.
Брюнет выпрямился, взглянул прямо в глаза собеседнице.
- Кажется, мы незнакомы. Что Вы делаете у водопада в такое время, юная леди?
Но, не дождавшись от неё ответа, Даниэль нахмурился, повернул голову в сторону текущей воды, в сторону водопада. Ему показалось, что он слышал какие-то звуки, похожие на голоса. А может, это всего лишь усталость сказывается?
И взгляд чужих глаз почудился. Хотя, этот взгляд вельможе не казался таким уж незнакомым.
За нами кто-то следит?
Даниеру не решался подойти к воде. Он эту сильную, всё поглощающую стихию боялся, избегал, но своей фобии старался никому не показывать. Он все свои слабости скрывал, и это помогало ему оставаться на высоте.
Если я подойду, кто-нибудь да выпрыгнет из воды, схватит меня за плечи и потащит в воду. И хоть я знаю, что там неглубоко, для того, что бы утонуть, мне хватит.
- Скажите, а Вы слышали только что голос…? Исходящий из воды…?

Отредактировано Daniel de Lefevre (2009-05-01 01:21:30)